Многие писатели и философы высказывались о музыке Иоганна Себастьяна Баха, отмечая её глубину, структурную совершенство и духовное воздействие. Например, немецкий поэт и философ Фридрих Ницше говорил о Бахе как о музыке, которая "основана на старинной метафизике; она непостижимо глубока и полна скрытого религиозного энтузиазма". Эти слова находят отголосок во мнении многих любителей классической музыки, которые ценят в музыке Баха её способность качественно влиять на внутренний мир слушателя, вызывать размышления о вечном и трансцендентном.
Альберт Швейцер, известный не только как врач, но и как музыковед, особенно высоко ценил музыку Баха за её организационную сложность и эмоциональную насыщенность. Он считал, что Бах, как никто другой, сумел выразить в своей музыке "мировоззрение, полное глубокой серьёзности и монументальной величественности". Это мнение подчёркивает уникальную способность Баха использовать музыкальные формы, такие как фуга и канон, для передачи комплексных идей и чувств.
Также интересна точка зрения Томаса Манна, который в своих работах неоднократно обращался к музыке Баха как к символу высшего порядка и гармонии. В его романе "Доктор Фаустус" музыка Баха предстаёт как идеал, с которым герои сталкиваются, исследуя возможности и пределы человеческого творчества. Манн видел в Бахе композитора, чья музыка отражает борьбу между хаосом и порядком, что является вечной темой человеческой культуры.
Все эти размышления писателей подчёркивают универсальность и временную стойкость музыки Баха, а также её способность говорить на языке, понятном каждому поколению. Эти взгляды созвучны с общим восприятием музыки Баха как источника не только эстетического удовольствия, но и глубокого интеллектуального и духовного обогащения.